Если нет последствий, значит, нет и ошибки
Поехала в госпиталь к отцу. Есть отказался, пошла к дежурному врачу, говорю - у вам пациент от голода помрет, давайте что то делать. Врач пошел за реаниматологом, пришел молодой врач, я ему обьяснила, что человек вообще не ест. Он говорит - модем зонд поставить. Нет, говорю, отец его вырвет, тогда капельница с глюкозой, но будет ли он спокойно лежать? Ничего говорю, будем его держать. Приехала пьемянница с сыном, и вот мы втроем держали отца, чтоб он не вырвал иглу. Это не дело, конечно. Не пойдут внутривенные капания, очень тяжело это и для отца.
Но сегодня накачали его глюкозкой. Это и от обезвоживания, и для питания.
Еще мы поменяли ему подкладки. Лежал в моче на пеленках. Пролежни страшные, кровь идет из них.
Промакнула камфарным спиртом, нанесла спецмазь, где опрелость была, пантенолом забрызгала. И всего его спецшампунем протерла. Надела ему носки, чистую маечку. Проветрили палату.
Он слаб, но матерился чисто. Б..., пошли на ..уй говорил четко.
А так говорит неясно. А матерится ясно, все понятно.
Вот лишний раз я увидела, что дома я с ним не справлюсь, чтобы его привести в порядок, надо минимум три человека. Чтоб держать его на боку, поднимать, и в то же время промыть раны, сделать перевязку. Если с ним все будет нормально, нужно будет искать какой то хоспис, чтобы его туда определить за плату ежемесячную. Других вариантов нет. Тоже обидно, почему надо сдавать отца! Но как я одна смогу ему менять пеленки, делать перевязки?
Не сумею. И он должен будет лежать в моче и какашках.
Еще я спросила медсестру, наверно, отец самый тяжелый?
Она ответила, нет, тут рядом в палату положили психа. Ему чуть за 70, ще мОлодежь, но мозги набекрень.
Этот старик открыл холодильник в палате и туда написал. Потом пошел в процедурный кабинет, открыл там какой то шкаф, и наложил кучу малу.
А когда мы уходили уже, его стали искать, т.к.он взял свои вещи и ушел из госпиталя.
Но сегодня накачали его глюкозкой. Это и от обезвоживания, и для питания.
Еще мы поменяли ему подкладки. Лежал в моче на пеленках. Пролежни страшные, кровь идет из них.
Промакнула камфарным спиртом, нанесла спецмазь, где опрелость была, пантенолом забрызгала. И всего его спецшампунем протерла. Надела ему носки, чистую маечку. Проветрили палату.
Он слаб, но матерился чисто. Б..., пошли на ..уй говорил четко.
А так говорит неясно. А матерится ясно, все понятно.
Вот лишний раз я увидела, что дома я с ним не справлюсь, чтобы его привести в порядок, надо минимум три человека. Чтоб держать его на боку, поднимать, и в то же время промыть раны, сделать перевязку. Если с ним все будет нормально, нужно будет искать какой то хоспис, чтобы его туда определить за плату ежемесячную. Других вариантов нет. Тоже обидно, почему надо сдавать отца! Но как я одна смогу ему менять пеленки, делать перевязки?
Не сумею. И он должен будет лежать в моче и какашках.
Еще я спросила медсестру, наверно, отец самый тяжелый?
Она ответила, нет, тут рядом в палату положили психа. Ему чуть за 70, ще мОлодежь, но мозги набекрень.
Этот старик открыл холодильник в палате и туда написал. Потом пошел в процедурный кабинет, открыл там какой то шкаф, и наложил кучу малу.
А когда мы уходили уже, его стали искать, т.к.он взял свои вещи и ушел из госпиталя.